Влияние коррупции на человеческую жизнь. Влияние коррупции на нашу жизнь

Современная актуальность темы коррупции связана с разнообразием ее последствий. Помимо прямого влияния на экономические процессы, коррупция имеет выход в социально-политическое пространство. По поводу того, в чем именно состоит это влияние, есть разные точки зрения.

Негативное влияние коррупции. Шведский экономист Г. Мюрдаль, основоположник экономических исследований коррупции, обобщая опыт модернизации стран «третьего мира», заклеймил в 1960-е гг. коррупцию как одно из главных препятствий экономическому развитию.

Эту позицию разделяют многие современные исследователи, ставящие в вину коррупции следующие

негативные экономические последствия:

средства, аккумулируемые с помощью взяток, часто уходят из активного экономического оборота и оседают в форме недвижимости, сокровищ, сбережений (причем в иностранных банках);
предприниматели вынуждены расходовать время на диалог с нарочито придирчивыми чиновниками, даже если удается избежать взяток;
поддерживаются неэффективные проекты, финансируются раздутые сметы, выбираются неэффективные подрядчики;
коррупция стимулирует создание чрезмерного числа инструкций, чтобы затем за дополнительную плату «помогать» их соблюдать;
из государственной службы уходят квалифицированные кадры, морально не приемлющие систему взяток;
возникают препятствия для реализации макроэкономической политики государства, поскольку коррумпированные низшие и средние звенья системы управления искажают передаваемую правительству информацию и подчиняют реализацию намеченных целей собственным интересам;
коррупция деформирует структуру государственных расходов, так как коррумпированные политики и чиновники склонны направлять государственные ресурсы в такие сферы деятельности, где невозможен строгий контроль и где выше возможность вымогать взятки;
увеличиваются затраты для предпринимателей (в особенности для мелких фирм, более беззащитных перед вымогателями);
взятки превращаются в своего рода дополнительное налогообложение.

В результате коррупция и бюрократическая волокита при оформлении деловых документов тормозят инвестиции (особенно зарубежные). Так, разработанная в 1990-е гг. американским экономистом Паоло Мауро модель позволила ему сделать предположительный вывод, что рост «эффективности бюрократии» (индекс, близкий к рассчитываемому

Transparency International индексу восприятия коррупции) на 2,4 балла снижает темп экономического роста страны примерно на 0,5%.

Негативное влияние коррупции на социально-политические процессы прослеживается в следующем:

усиливается социальная несправедливость в виде нечестной конкуренции фирм и неоправданного перераспределения доходов граждан. Ведь дать более крупную взятку может неэффективная фирма или даже преступная организация. В результате растут доходы взяткодателей и взяткополучателей при снижении доходов законопослушных граждан;
коррупция в системе сбора налогов позволяет богатым уклоняться от них и перекладывает налоговое бремя на плечи более бедных граждан;
коррупция в высших эшелонах власти, становясь достоянием гласности, подрывает доверие к ним и, вследствие этого, ставит под сомнение их легитимность;
коррумпированный управленческий персонал психологически не готов поступаться своими личными интересами ради развития общества;
коррупция дискредитирует правосудие, поскольку правым оказывается тот, у кого больше денег и меньше самозапретов;
коррупция создает угрозу демократии, поскольку лишает население нравственных стимулов к участию в выборах;
лозунг борьбы с коррупцией способен легитимировать поворот к диктатуре и отказу от рыночных реформ;
коррупция в аппаратах, отвечающих за правоприменение (армия, полиция, суды), позволяет организованной преступности расширять свою «грабительскую» деятельность в частном секторе и даже создавать симбиоз организованной преступности и этих организаций;
коррумпированные режимы никогда не пользуются «любовью» граждан, а потому они политически неустойчивы. Репутация советской номенклатуры как коррумпированного сообщества в значительной степени легитимировала падение советского строя. Поскольку, однако, в постсоветской России советский уровень коррупции был многократно превзойден, это стало одним из факторов низкого авторитета правительства Б.Н. Ельцина в глазах большинства россиян.

Позитивная функция коррупции. Участниками дискуссий о коррупции выдвигалось мнение, что коррупция имеет не только негативные, но и позитивные последствия. Одним из первых на это указал в начале XX в. знаменитый немецкий социолог Макс Вебер. Отказавшись от ранее распространенной традиции морализаторства, он показал место коррупции в процессе формирования рациональной бюрократии как исторически преходящей формы управления. Тем самым была заложена основа функционального подхода, рассматривающего коррупцию как механизм снятия напряжения между нарождающимися и устаревшими нормами.

Современные экономисты, сторонники институционального подхода, часто склоняются к

частичному оправданию коррупции с функциональной точки зрения - как возможности перераспределить ресурсы старой элиты в пользу новой, избегая прямого столкновения между ними. Коррупция рассматривается ими как

рациональная альтернатива вооруженной борьбе за власть . Коррупция тем масштабнее, чем кардинальнее смена общественного курса, чем отчетливее расхождение норм и намерений уходящего и нарождающегося порядков. На примере сначала развивающихся, а потом и развитых стран был показан позитивный вклад коррупции в пластичность и бесконфликтную трансформацию институтов.

Благодаря такому подходу коррупция предстала не как вариант отклоняющегося поведения, а как

расхождение ранее сформированных норм и вызванных новыми условиями моделей поведения .

У коррупции находят и другие «добродетели»:

опосредование диалога живых людей и безликого государства;
придание диалогу должностных позиций формы персонифицированных отношений;
стимулирование предпринимательства за счет снятия ряда бюрократических запретов;
ускорение работы административной машины;
снижение неопределенности цены ресурсов, распределяемых государством, ввиду предсказуемости взятки;
выявление реального соотношения спроса и предложения на государственные товары и услуги для последующей корректировки цен.

Впрочем, воздействие коррупции на экономический рост зависит от ее масштабности. Малый размер коррупции, видимо, допустим и даже благотворен, но ее распространенность выше определенного предела блокирует экономическое развитие.

Согласно логике функционалистов, коррупция отмирает сама собой по мере ослабления противостояния двух нормативных систем, когда новые правила вытесняют старые и одна элита сменяет другую. Но этот вывод не подтверждается фактами развития России в 1990-2000-е гг.

Во многих развивающихся странах коррупция не уменьшилась после завершения модернизационного рывка. В постсоветской России с окончанием периода бурных социально-политических и экономических перемен также не произошло исчезновения или кардинального уменьшения коррупции. Появились сомнения в правомочности идеи об отмирании коррупции по мере исчерпания ее фукциональности, понимаемой как способность примирять конкурирующие нормативные системы в переходные периоды.

Тема 3.Юридическая ответственность за коррупционные преступления и правонарушения.

Определения коррупции и коррупционного правонарушения

Коррупция это

а) злоупотребление служебным положением, дача взятки, получение взятки, злоупотребление полномочиями, коммерческий подкуп либо иное незаконное использование физическим лицом своего должностного положения вопреки законным интересам общества и государства в целях получения выгоды в виде денег, ценностей, иного имущества или услуг имущественного характера, иных имущественных прав для себя или для третьих лиц либо незаконное предоставление такой выгоды указанному лицу другими физическими лицами;

б) совершение деяний, указанных в подпункте "а" настоящего пункта, от имени или в интересах юридического лица;

В законодательстве России, отсутствует единый подход к определению понятия «коррупционное правонарушение» и его соотношению с понятиями «коррупционное преступление», «коррупционный проступок», «правонарушение, создающее условие для коррупции»

Коррупционное правонарушение – это употребление публичным лицом своего публичного положения в частных целях вопреки законным интересам общества и государства для получения преимуществ, а также нарушение нормативно установленных правил, предназначенных для предупреждения коррупции. Указанные «употребление» и «нарушение» влекут юридическую ответственность, установленную законом .

В данном случае обоснованно учитываются содержательный и формальный признаки коррупционного правонарушения.

Приведенные определения коррупционного правонарушения могут быть положены в основу практической и теоретической деятельности, вместе с тем, нуждаются в уточнении по ряду свойств правонарушения как специфической правовой категории.

Коррупционное правонарушение, как и любое иное правонарушение, характеризуется следующими признаками:

Во-первых, правонарушение совершается в форме деяния – действия или бездействия (намерения не могут быть правонарушениями);

Во-вторых, противоправность – правонарушения противоречат требованиям правовых норм (совершение действий, запрещённых нормами права или неисполнение лицом юридических обязанностей);

В-третьих, правонарушение причиняет либо создает угрозу причинения вреда общественным отношениям и интересам, охраняемым нормами права;

В-четвертых, правонарушение совершается праводееспособным лицами виновно – умышленно или по неосторожности;

В-пятых, правонарушение влечет юридическую ответственность, устанавливаемую санкциями правовых норм и применяемую к правонарушителю, как правило, в виде мер государственного принуждения.

Юридическая ответственность возникает вследствие правонарушения и представляет собой особое правоотношение.

Граждане Российской Федерации, иностранные граждане и лица без гражданства за совершение коррупционных правонарушений несут уголовную, административную, гражданско-правовую и дисциплинарную ответственность в соответствии с законодательством Российской Федерации. (ст. 13 Федерального закона от 25.12.2008 № 273-ФЗ «О противодействии коррупции»)

Уголовная ответственность

Подробно рассмотрена в теме 4

Негативное влияние коррупции. Шведский экономист Г. Мюрдаль, основоположник экономических исследований коррупции, обобщая опыт модернизации стран «третьего мира», заклеймил в 1960-е гг. коррупцию как одно из главных препятствий экономическому развитию. Эту позицию разделяют многие современные исследователи, ставящие в вину коррупции следующие негативные экономические последствия:

средства, аккумулируемые с помощью взяток, часто уходят из активного экономического оборота и оседают в форме недвижимости, сокровищ, сбережений (причем в иностранных банках);

предприниматели вынуждены расходовать время на диалог с нарочито придирчивыми чиновниками, даже если удается избежать взяток;

поддерживаются неэффективные проекты, финансируются раздутые сметы, выбираются неэффективные подрядчики;

коррупция стимулирует создание чрезмерного числа инструкций, чтобы затем за дополнительную плату «помогать» их соблюдать;

из государственной службы уходят квалифицированные кадры, морально не приемлющие систему взяток;

возникают препятствия для реализации макроэкономической политики государства, поскольку коррумпированные низшие и средние звенья системы управления искажают передаваемую правительству информацию и подчиняют реализацию намеченных целей собственным интересам;

коррупция деформирует структуру государственных расходов, так как коррумпированные политики и чиновники склонны направлять государственные ресурсы в такие сферы деятельности, где невозможен строгий контроль и где выше возможность вымогать взятки;

увеличиваются затраты для предпринимателей (в особенности для мелких фирм, более беззащитных перед вымогателями);

взятки превращаются в своего рода дополнительное налогообложение.

Негативное влияние коррупции на социально-политические процессы прослеживается в следующем:

усиливается социальная несправедливость в виде нечестной конкуренции фирм и неоправданного перераспределения доходов граждан. Ведь дать более крупную взятку может неэффективная фирма или даже преступная организация. В результате растут доходы взяткодателей и взяткополучателей при снижении доходов законопослушных граждан;

коррупция в системе сбора налогов позволяет богатым уклоняться от них и перекладывает налоговое бремя на плечи более бедных граждан;

коррупция в высших эшелонах власти, становясь достоянием гласности, подрывает доверие к ним и, вследствие этого, ставит под сомнение их легитимность;

коррумпированный управленческий персонал психологически не готов поступаться своими личными интересами ради развития общества;

коррупция дискредитирует правосудие, поскольку правым оказывается тот, у кого больше денег и меньше самозапретов;

коррупция создает угрозу демократии, поскольку лишает население нравственных стимулов к участию в выборах;

лозунг борьбы с коррупцией способен легитимировать поворот к диктатуре и отказу от рыночных реформ;

коррупция в аппаратах, отвечающих за правоприменение (армия, полиция, суды), позволяет организованной преступности расширять свою «грабительскую» деятельность в частном секторе и даже создавать симбиоз организованной преступности и этих организаций;

коррумпированные режимы никогда не пользуются «любовью» граждан, а потому они политически неустойчивы. Репутация советской номенклатуры как коррумпированного сообщества в значительной степени легитимировала падение советского строя. Поскольку, однако, в постсоветской России советский уровень коррупции был многократно превзойден, это стало одним из факторов низкого авторитета правительства Б.Н. Ельцина в глазах большинства россиян.

Позитивная функция коррупции. Участниками дискуссий о коррупции выдвигалось мнение, что коррупция имеет не только негативные, но и позитивные последствия. Одним из первых на это указал в начале XX в. знаменитый немецкий социолог Макс Вебер. Отказавшись от ранее распространенной традиции морализаторства, он показал место коррупции в процессе формирования рациональной бюрократии как исторически преходящей формы управления. Тем самым была заложена основа функционального подхода, рассматривающего коррупцию как механизм снятия напряжения между нарождающимися и устаревшими нормами.

Современные экономисты, сторонники институционального подхода, часто склоняются к частичному оправданию коррупции с функциональной точки зрения -- как возможности перераспределить ресурсы старой элиты в пользу новой, избегая прямого столкновения между ними. Коррупция рассматривается ими как рациональная альтернатива вооруженной борьбе за власть. Коррупция тем масштабнее, чем кардинальнее смена общественного курса, чем отчетливее расхождение норм и намерений уходящего и нарождающегося порядков. На примере сначала развивающихся, а потом и развитых стран был показан позитивный вклад коррупции в пластичность и бесконфликтную трансформацию институтов.

Благодаря такому подходу коррупция предстала не как вариант отклоняющегося поведения, а как расхождение ранее сформированных норм и вызванных новыми условиями моделей поведения.

У коррупции находят и другие «добродетели»:

опосредование диалога живых людей и безликого государства;

придание диалогу должностных позиций формы персонифицированных отношений;

стимулирование предпринимательства за счет снятия ряда бюрократических запретов;

ускорение работы административной машины;

снижение неопределенности цены ресурсов, распределяемых государством, ввиду предсказуемости взятки;

выявление реального соотношения спроса и предложения на государственные товары и услуги для последующей корректировки цен.

Чаще всего под коррупцией подразумевают получение взяток, незаконных денежных доходов, государственными бюрократами, которые вымогают их у граждан ради личного обогащения. Однако в более общем смысле слова участниками коррупционных отношений могут быть не только государственные чиновники, но и, например, менеджеры фирм; взятки могут давать не деньгами, а в иной форме; инициаторами коррупционных отношений часто выступают не госчиновники, а предприниматели. Поскольку формы злоупотреблений служебным положением очень многообразны, по разным критериям выделяют различные виды коррупции (Табл. 1).

Таблица 1. ТИПОЛОГИЯ КОРРУПЦИОННЫХ ОТНОШЕНИЙ
Критерии типологии коррупции	Виды коррупции
Кто злоупотребляет служебным положением	Государственная (коррупция госчиновников) Коммерческая (коррупция менеджеров фирм) Политическая (коррупция политических деятелей)
Кто выступает инициатором коррупционных отношений	Запрашивание (вымогательство) взяток по инициативе руководящего лица. Подкуп по инициативе просителя
Кто является взяткодателем	Индивидуальная взятка (со стороны гражданина)Предпринимательская взятка (со стороны легальной фирмы) Криминальный подкуп (со стороны криминальных предпринимателей – например, наркомафии)
Форма выгоды, получаемой взяткополучателем от коррупции	Денежные взятки Обмен услугами (патронаж, непотизм)
Цели коррупции с точки зрения взяткодателя	Ускоряющая взятка (чтобы получивший взятку быстрее делал то, что должен по долгу службы) Тормозящая взятка (чтобы получивший взятку нарушил свои служебные обязанности) Взятка «за доброе отношение» (чтобы получивший взятку не делал надуманных придирок к взяткодателю)
Степень централизации коррупционных отношений	Децентрализованная коррупция (каждый взяткодатель действует по собственной инициативе) Централизованная коррупция «снизу вверх» (взятки, регулярно собираемые нижестоящими чиновниками, делятся между ними и более вышестоящими) Централизованная коррупция «сверху вниз» (взятки, регулярно собираемые высшими чиновниками, частично передаются их подчиненным)
Уровень распространения коррупционных отношений	Низовая коррупция (в низшем и в среднем эшелонах власти) Верхушечная коррупция (у высших чиновников и политиков) Международная коррупция (в сфере мирохозяйственных отношений)
Степень регулярности коррупционных связей	Эпизодическая коррупция Систематическая (институциональная) коррупция Клептократия (коррупция как неотъемлемый компонент властных отношений)

Коррупция является оборотной стороной деятельности любого централизованного государства, которое претендует на широкий учет и контроль.

В первобытных и раннеклассовых обществах плата жрецу, вождю или военачальнику за личное обращение к их помощи рассматривалась как универсальная норма. Ситуация стала меняться по мере усложнения и профессионализации государственного аппарата. Правители высшего ранга требовали, чтобы нижестоящие «служащие» довольствовались только фиксированным «жалованием». Напротив, чиновники низших рангов предпочитали тайно получать от просителей (или требовать у них) дополнительную плату за исполнение своих служебных обязанностей.

На ранних этапах истории античных обществ (древнегреческие города-государства, республиканский Рим), когда еще не было профессиональных государственных чиновников, коррупция почти отсутствовала. Это явление начало расцветать лишь в эпоху упадка античности, когда появились такие государственные чиновники, о которых говорили: «Он приехал бедным в богатую провинцию, а уехал богатым из бедной провинции». В этот время в римском праве появился специальный термин «corrumpire», который был синонимом слов «портить», «подкупать» и служил для обозначения любых должностных злоупотреблений.

Там, где власть центрального правительства была слабой (например, в Европе в эпоху раннего средневековья), использование служебного положения для личных поборов с населения часто становилось общепринятой нормой. Так, в средневековой России «кормления» воевод и присвоение ими платы за разрешение конфликтов считались обычным доходом служивых людей, наряду с жалованием из казны или получением поместий.

Чем более централизованным являлось государство, тем более строго оно ограничивало самостоятельность граждан, провоцируя чиновников низшего и высшего звена к тайному нарушению закона в пользу подданных, желающих избавиться от строгого надзора. Показательные наказания коррумпированных чиновников обычно не давали почти никакого результата, потому что на место устраненных (разжалованных или казненных) появлялись новые вымогатели взяток. Поскольку у центрального правительства обычно не было сил для тотального контроля за деятельностью чиновников, оно обычно довольствовалось поддержанием некоей «терпимой нормы» коррупции, пресекая лишь слишком опасные ее проявления.

Наиболее ярко эта умеренная терпимость к коррупции заметна в обществах азиатского способа производства . В странах доколониального Востока, с одной стороны, правители претендовали на всеобщий «учет и контроль», но, с другой стороны, постоянно сетовали на жадность чиновников, которые путают собственный карман с государственной казной. Именно в восточных обществах появляются первые исследования коррупции. Так, автор Артхашастры выделял 40 средств хищений государственного имущества жадными чиновниками и с грустью констатировал, что «подобно тому, как нельзя не воспринять мед, если он находится на языке, так и имущество царя не может быть, хотя и в малости, не присвоено ведающими этим имуществом».

Коренной перелом в отношении общества к личным доходам государственных чиновников произошел только в Западной Европе эпохи нового времени. Идеология общественного договора провозглашала, что подданные платят налоги государству в обмен на то, что оно разумно вырабатывает законы и строго следит за их неукоснительным выполнением. Личные отношения стали уступать место чисто служебным, а потому получение чиновником личного дохода, помимо положенного ему жалования, начали трактовать как вопиющее нарушение общественной морали и норм закона. Кроме того, обоснованная представителями неокласической экономической теории идеология экономической свободы требовала, чтобы государство «предоставило людям самим делать свои дела и предоставило делам идти своим ходом». Если у чиновников уменьшались возможности для регулирующего вмешательства, то падали и их возможности вымогать взятки. В конечном счете в централизованных государствах нового времени коррупция чиновников хотя и не исчезла, но резко сократилась.

Новым этапом в эволюции коррупции в развитых странах стал рубеж 19 и 20 вв. С одной стороны, начался новый подъем мер государственного регулирования и, соответственно, власти чиновников. С другой, рождался крупный бизнес, который в конкурентной борьбе стал прибегать к «скупке государства» – уже не к эпизодическому подкупу отдельных мелких государственных служащих, а к прямому подчинению деятельности политиков и высших чиновников делу защиты интересов капитала. По мере роста значения политических партий в развитых странах (особенно, в странах Западной Европы после Второй мировой войны) получила развитие партийная коррупция, когда за лоббирование своих интересов крупные фирмы платили не лично политикам, а в партийную кассу. Крупные политики стали все чаще рассматривать свое положение как источник личных доходов. Так, в Японии и в наши дни политические деятели, помогающие частным корпорациям получать выгодные контракты, рассчитывают на получение процента от сделки. В это же время начала расти самостоятельность внутрифирменных служащих, которые также имеют возможности злоупотреблять своим положением.

Во 2-ой половине 20 в., после появления большого числа политически самостоятельных стран «третьего мира», их государственный аппарат, как правило, изначально оказался сильно подвержен системной коррупции. Дело в том, что на «восточные» традиции личных отношений между начальником и просителями здесь наложились огромные бесконтрольные возможности, связанные с государственным регулированием многих сфер жизни. Например, президент Индонезии Сухарто был известен как «Мистер 10 процентов», поскольку всем действующим в этой стране иностранным корпорациям предлагалось платить четко обозначенную взятку президенту и членам его семейного клана. Типичной была коррупция «снизу вверх», когда начальник мог свалить всю вину на нижестоящих, но встречалась и коррупция «сверху вниз», когда коррумпированные чиновники высших рангов совершенно не стеснялись открыто брать взятки и даже делиться ими с подчиненными (такая система коррупции существовала, например, в Южной Корее). В «третьем мире» появились клептократические режимы (на Филиппинах, в Парагвае, на Гаити, в большинстве африканских стран), где коррупция тотально пронизывала все виды социально-экономических отношений, и без взятки просто ничего не делалось.

Рост мирохозяйственных отношений также стимулировал развитие коррупции. При заключении контрактов с зарубежными покупателями крупные транснациональные корпорации стали даже легально включать в издержки переговоров расходы на «подарки». В 1970-е на весь мир прогремел скандал с американской фирмой «Локхид», которая для продажи своих не слишком хороших самолетов давала крупные взятки высокопоставленным политикам и чиновникам ФРГ, Японии и других стран. Примерно с этого времени коррупция стала осознаваться как одна из глобальных проблем современности, мешающая развитию всех стран мира.

Еще более актуальной проблема стала в 1990-е, когда постсоциалистические страны продемонстрировали размах коррупции, сопоставимый с ситуацией в развивающихся странах. Часто возникала парадоксальная ситуация, когда одно и то же лицо одновременно занимало важные посты и в государственном, и в коммерческом секторах экономики; в результате многие чиновники злоупотребляли своим положением, даже не принимая взяток, а непосредственно защищая свои личные коммерческие интересы.

Таким образом, общие тенденции эволюции коррупционных отношений в 20 в. – это постепенное умножение их форм, переход от эпизодической и низовой коррупции к систематической верхушечной и международной.

Причины коррупции.

Теоретические основы экономики коррупции были заложены в 1970-е в работах американских экономистов неоинституционального направления. Главная их идея заключалась в том, что коррупция появляется и растет, если существует рента, связанная с государственным регулированием различных сфер экономической жизни (введением экспортно-импортных ограничений, предоставлением субсидий и налоговых льгот предприятиям или отраслям, наличием контроля над ценами, политикой множественных валютных курсов и т.д.). При этом на коррупцию сильнее нацелены те чиновники, которые получают низкую зарплату. Позднее эмпирические исследования подтвердили, что масштабы коррупции снижаются, если в стране мало внешнеторговых ограничений, если промышленная политика строится на принципах равных возможностей для всех предприятий и отраслей, а также если зарплата чиновников выше, чем у работников частного сектора той же квалификации.

В современной экономической науке принято отмечать множественность причин коррупции, выделяя экономические, институциональные и социально-культурные факторы.

Экономические причины коррупции – это, прежде всего, низкие заработные платы государственных служащих, а также их высокие полномочия влиять на деятельность фирм и граждан. Коррупция расцветает всюду, где у чиновников есть широкие полномочия распоряжаться какими-либо дефицитными благами. Особенно это заметно в развивающихся и в переходных странах, но проявляется и в развитых странах. Например, в США отмечено много проявлений коррупции при реализации программы льготного предоставления жилья нуждающимся семьям.

Институциональными причинами коррупции считаются высокий уровень закрытости в работе государственных ведомств, громоздкая система отчетности, отсутствие прозрачности в системе законотворчества, слабая кадровая политика государства, допускающая распространение синекур и возможности продвижения по службе вне зависимости от действительных результатов работы служащих.

Социально-культурными причинами коррупции являются деморализация общества, недостаточная информированность и организованность граждан, общественная пассивность в отношении своеволия «власть имущих».

В тех странах, где действуют все три группы факторов (это, прежде всего, развивающиеся и постсоциалистические страны), коррупция наиболее высока. Напротив, в странах западноевропейской цивилизации эти факторы выражены гораздо слабее, поэтому и коррупция там более умеренная.

Для объяснения причин и сущности коррупционных отношений экономисты обычно используют модель «поручитель (принципал) – исполнитель (агент) – опекаемый (клиент)» (см. Рис. 1).

В этой модели центральное правительство действует как принципал (П): оно устанавливает правила и назначает агентам (А), чиновникам среднего и низшего звена, конкретные задачи. Чиновники выступают при этом как посредники между центральным правительством и клиентами (К), отдельными гражданами или фирмами. В обмен на оплату налогов агент от имени принципала предоставляет клиентам различные услуги (лицензирует деятельность фирм, выдает гражданам социальные пособия, осуществляет найм работников на государственную службу и т.д.). Например, в рамках налоговой службы принципалом выступает государство в лице руководителя налоговой службы, агенты – это сборщики налогов, а в качестве клиентов выступают все налогоплательщики. В обмен на выплату налогов налогоплательщики получают возможность легально функционировать, в противном случае их ожидают штрафы и прочие наказания.

Качество системы регулирования зависит от того, возникают ли в этой системе конфликты интересов между принципалом и агентом. Правительство в принципе не имеет ни времени, ни возможностей лично обслуживать каждого клиента, поэтому оно делегирует полномочия на их обслуживание чиновникам, предписав им определенные правила. Чиновники-агенты, зная своих клиентов лучше, чем правительство-принципал, могут более эффективно работать с клиентами. Но принципалу трудно контролировать, как многочисленные посредники агенты выполняют предписанную работу, тем более что чиновники могут сознательно скрывать информацию об истинных результатах своей деятельности. Поскольку честность чиновника-агента не может быть полностью контролируема, то агент сам решает, быть ли ему «честным». Решение чиновника зависит от ожидаемых вознаграждений за добросовестную работу и ожидаемых наказаний за злоупотребления. Например, в российской налоговой системе оплата налогового служащего почти не зависит от количества вносимых в бюджет средств за счет выявленных им укрываемых налогов. Это приводит к тому, что зачастую сборщик налога оказывается сильнее заинтересован в получении взяток, чем в честной службе.

Нелегальное вознаграждение чиновнику-агенту от его клиентов может даваться по разным мотивам. Гражданин или фирма могут дать взятку, чтобы чиновник дал им положенные услуги более быстро, «вне очереди» (ускоряющая взятка). Чаще, однако, чиновников подкупают, чтобы они предоставляли своим клиентам предлагаемых государством услуг больше, а забирали налогов меньше, чем положено по закону (тормозящая взятка). Бывает и так, что чиновник имеет широкие возможности для придирок по надуманным предлогам; тогда взятки дают, чтобы чиновник не воспользовался своими возможностями проявить самодурство (взятка «за доброе отношение»).

Для предотвращения коррупции наиболее ответственным служащим стараются назначать очень высокое жалование и одновременно ужесточают меры наказания за нарушение ими служебного долга. Однако многие исследователи отмечают, что во многих случаях государственное жалование не может конкурировать с финансовыми возможностями потенциальных взяткодателей (если ими являются крупные легальные бизнесмены или боссы мафии). Достойная зарплата агента является необходимым, но недостаточным условием для предотвращения коррупции. Поэтому государство-принципал дополняет (или даже заменяет) высокие поощрения на «воззвания к честному поведению». Это значит, что правительство пытается создать психологические барьеры против своекорыстия агентов, например, повышая моральный уровень граждан через механизм обучения и идеологической пропаганды. Кроме того, правительство-принципал поощряет прямые связи с клиентами (прием жалоб от населения), которые служат дополнительным и очень важным инструментом контроля над действиями чиновников-агентов.

Таким образом, от зарплаты агентов и от широты их полномочий зависят взаимоотношения «агент-клиент», а от степени контроля принципала над агентами и влияния клиентов на принципала – взаимоотношения «принципал-агент». Моральные нормы влияют в этой системе на все виды отношений, определяя меру допустимости отступлений от требований закона.

Предельно лаконичное определение основных причин коррупции некоторые зарубежные экономисты выражают следующей формулой:

коррупция = монополия + произвол – ответственность .

Это значит, что возможности коррупции прямо зависят от монополии государства на выполнение некоторых видов деятельности (например, производить закупки оружия) и от бесконтрольности деятельности чиновников, но обратно зависят от вероятности и тяжести наказаний за злоупотребления.

Измерение коррупции.

Масштабы коррупции довольно трудно оценить. Это связано, прежде всего, с тем, что она (как и другие виды теневой экономической деятельности) в принципе укрыта от официального статистического учета. Поскольку у государственных чиновников больше возможностей скрыть свои правонарушения, чем у рядовых граждан, то коррупция отражена в криминальной статистике слабее многих других видов преступлений. Кроме того, многие виды коррупции даже не связаны прямо с выплатой денежных вознаграждений, а потому не могут получить стоимостную оценку.

Чтобы получить сравнительные данные о степени развития коррупции в разных странах, чаще всего используют социологические опросы и экспертные оценки.

В настоящее время наибольшим авторитетом пользуется индекс восприятия коррупции (Corruption Perceptions Index – CPI), который рассчитывается международной организацией Transparency International (в буквальном переводе – «Международная прозрачность»). Эта некоммерческая неправительственная организация по изучению коррупции и борьбе с нею интегрирует данные научных исследований, проводимых по разным странам отдельными экономистами и организациями за 3 года, предшествующие расчету сводного индекса. Эти исследования сравнивают даваемые бизнесменами и аналитиками субъективные оценки степени коррумпированности разных стран. В процессе обобщения данных отдельных исследований каждая страна получает оценку по 10-балльной шкале, где 10 баллов означают отсутствие коррупции (наиболее высокую «прозрачность» экономики), а 0 баллов – самую высокую степень коррупции (минимальную «прозрачность»).

Индексы восприятия коррупции стали рассчитываться с 1995. База используемых Transparency International данных постоянно растет: если в 1995 CPI был рассчитан для 41 страны мира, то в 2003 – уже для 133. Индекс восприятия коррупции 2003 обобщал результаты 17 исследований общественного мнения, проведенных 13 независимыми организациями, причем в итоговый список включили только те страны, которые были охвачены как минимум тремя исследованиями.

Исследования Transparency International показывают сильную дифференциацию стран мира по степени развития коррупции (Табл. 2).


СТРАНЫ	Индекс восприятия коррупции
СТРАНЫ	1995	1999	2003
Высокоразвитые страны
Финляндия	9,1	9,8	9,7
Дания	9,3	10,0	9,5
Швеция	8,9	9,4	9,3
Канада	8,9	9,2	8,7
Великобритания	8,6	8,6	8,7
Германия	8,1	8,0	7,7
Ирландия	8,6	7,7	7,5
США	7,8	7,5	7,5
Япония	6,7	6,0	7,0
Франция	7,0	6,6	6,9
Испания	4,4	6,6	6,9
Италия	3,0	4,7	5,3
Развивающиеся страны
Сингапур	9,3	9,1	9,4
Гонконг	7,1	7,7	8,0
Чили	7,9	6,9	7,4
Ботсвана		6,1	5,7
Тайвань	5,1	5,6	5,7
Ю.Корея	5,6	3,8	4,3
Бразилия	2,7	4,1	3,9
Мексика	3,2	3,4	3,6
Египет		3,3	3,3
Индия	2,8	2,9	2,8
Аргентина	5,2	3,0	2,5
Индонезия	1,9	1,7	1,9
Кения		2,0	1,9
Нигерия		1,6	1,4
Страны с переходной экономикой
Словения		6,0	5,9
Эстония		5,7	5,5
Венгрия	4,1	5,2	4,8
Куба			4,6
Белорусь		3,4	4,2
Чехия		4,6	3,9
Польша		4,2	3,6
Китай	2,2	3,4	3,4
Армения		2,5	3,0
Россия		2,4	2,7
Узбекистан		1,8	2,4
Украина		2,6	2,3
Азербайджан		1,7	1,8
Грузия		2,3	1,8

Вполне закономерно, что бедность и коррупция идут «рука об руку»: наиболее высококоррумпированные страны – это, прежде всего, развивающиеся страны с низким уровнем жизни. Постсоциалистические страны имеют несколько лучшие оценки, но и здесь коррупция довольно высока. Однако богатство само по себе не гарантирует свободы от коррупции. Германия и США имеют примерно тот же балл, что и намного более бедная Ирландия; Франция оказалась хуже Чили, Италия – хуже Ботсваны.

Дифференциация внутри групп стран с примерно одинаковым уровнем жизни сильно зависит от национальной хозяйственной культуры и от политики правительства. Так, для стран с конфуцианской культурой (Китай, Япония, Сингапур, Тайвань), где с глубокой древности честный и мудрый чиновник считался культовой фигурой, индексы коррупции заметно ниже, чем, например, в странах Южной Азии (Индия, Пакистан, Бангладеш), в которых нет традиции уважения управленческого труда.

В целом можно, таким образом, отметить две универсальные закономерности:

коррупция обычно выше в бедных странах, но ниже в богатых;

коррупция в целом ниже в странах западноевропейской цивилизации и выше в периферийных странах.

Сравнение индексов восприятия коррупции за разные годы показывает, что многие страны за относительно короткий промежуток времени серьезно меняют степень коррумпированности. Например, в таких странах как Италия и Испания ситуация заметно ухудшилась, а в Аргентине и Ирландии улучшилась. Впрочем, делать межвременные сравнения индексов CPI надо очень осторожно, поскольку изменения балльных оценок страны могут быть результатом не только изменившегося восприятия коррупции, но и изменившихся выборок и методологии проведения опросов.

Таблица 3. ИНДЕКСЫ ВЗЯТКОДАТЕЛЕЙ ДЛЯ НЕКОТОРЫХ СТРАН МИРА
	Страны	Индекс взяткодателей
	Страны	2002	1999
1	Австралия	8,5	8,1
2	Швеция	8,4	8,3
3	Швейцария	8,4	7,7
4	Австрия	8,2	7,8
5	Канада	8,1	8,1
6	Нидерланды	7,8	7,4
7	Бельгия	7,8	6,8
8	Великобритания	6,9	7,2
9	Сингапур	6,3	5,7
10	Германия	6,3	6,2
11	Испания	5,8	5,3
12	Франция	5,5	5,2
13	США	5,3	6,2
14	Япония	5,3	5,1
15	Малайзия	4,3	3,9
16	Гонконг	4,3
17	Италия	4,1	3,7
18	Южная Корея	3,9	3,4
19	Тайвань	3,8	3,5
20	Китай	3,5	3,1
21	Россия	3,2	Для этой страны индекс не рассчитывался

Если индекс CPI показывает склонность чиновников разных стран брать взятки, то для оценки склонности предпринимателей разных стран давать взятки Transparency International использует другой индекс – индекс взяткодателей (Bribe Payers Index – BPI). Аналогично индексу CPI, предрасположенность компаний стран-экспортеров давать взятки оценивали по 10-балльной шкале, где чем ниже балл, тем выше готовность подкупать. Собранные данные показывают (Табл. 3), что многие славящиеся своей коррупцией периферийные страны (например, Россия, Китай) охотно готовы не только брать, но и давать взятки за рубежом. Что же касается фирм из развитых стран, то их склонность прибегать к подкупу оказалась довольно умеренной. Характерно, что Швеция оказалась среди самых «чистых» и по индексу CPI, и по индексу BPI.

Помимо индексов CPI и BPI для сравнительной оценки развития коррупции в разных странах используют и иные показатели – например, барометр мировой коррупции (Global Corruption Barometer), индекс экономической свободы (Index of Economic Freedom), индекс непрозрачности (Opacity Index) и др.

Влияние коррупции на общественное развитие.

Коррупция сильно и, как правило, негативно влияет на экономическое и социальное развитие любой страны.

Экономический вред откоррупции связан, прежде всего, с тем, что коррупция является препятствием для реализации макроэкономической политики государства. В результате коррупции низших и средних звеньев системы управления центральное правительство перестает получать достоверную информацию о реальном положении дел в экономике страны и не может добиться реализации намеченных целей.

Коррупция серьезно искажает сами мотивы государственных решений. Коррумпированные политики и чиновники в большей мере склонны направлять государственные ресурсы в такие сферы деятельности, где невозможен строгий контроль и где выше возможность вымогать взятки. Они скорее склонны финансировать производство, например, боевых самолетов и другие крупные инвестиционные проекты, чем издание школьных учебников и повышение зарплаты учителей. Известен анекдотический пример, когда в 1975 в Нигерии щедро подкупленное правительство сделало за рубежом заказы на столь гигантское количество цемента, которое превосходило возможности его производства во всех странах Западной Европы и в СССР вместе взятых. Сравнительные межстрановые исследования подтверждают, что коррупция сильно деформирует структуру государственных расходов: коррумпированные правительства выделяют средства на образование и здравоохранение гораздо меньше, чем некоррумпированные.

Главным негативным проявлением экономического воздействия коррупции является увеличение затрат для предпринимателей (в особенности, для мелких фирм, более беззащитных перед вымогателями). Так, трудности развития бизнеса в постсоциалистических странах связаны во многом именно с тем, что чиновники заставляют предпринимателей часто давать взятки, которые превращаются в своего рода дополнительное налогообложение (Табл. 4). Даже если предприниматель честен и не дает взяток, он несет урон от коррупции, поскольку вынужден тратить много времени на общение с нарочито придирчивыми госчиновниками.

Наконец, коррупция и бюрократическая волокита при оформлении деловых документов тормозят инвестиции (особенно, зарубежные) и, в конечном счете, экономический рост. Например, разработанная в 1990-е американским экономистом Паоло Мауро модель позволила ему сделать предположительный вывод, что рост рассчитываемого «эффективности бюрократии» (индекс, близкий к рассчитываемому Transparency International индексу восприятия коррупции) на 2,4 балла снижает темп экономического роста страны примерно на 0,5%. По расчетам другого американского экономиста, Шан-Чин Вая, увеличение индекса коррупции на один балл (при десятибалльной шкале) сопровождается падением на 0,9% прямых иностранных инвестиций. Впрочем, при обзоре индексов коррупции уже упоминалось, что четкой отрицательной корреляции между уровнем коррупции и уровнем экономического развития все же нет, эта связь заметна лишь как общая закономерность, из которой есть много исключений.

Что касается социальных негативных последствий коррупции, то она, как общепризнанно, ведет к несправедливости – к нечестной конкуренции фирм и к неоправданному перераспределению доходов граждан. Дело в том, что дать более крупную взятку может не самая эффективная легальная фирма, или даже преступная организация. В результате растут доходы взяткодателей и взяткополучателей при снижении доходов законопослушных граждан. Наиболее опасна коррупция в системе сбора налогов, позволяя богатым уклоняться от них и перекладывая налоговое бремя на плечи более бедных граждан.

Таблица 4. ЧАСТОТА И РАЗМЕРЫ ВЫМОГАТЕЛЬСТВА ВЗЯТОК В ПОСТСОЦИАЛИСТИЧЕСКИХ СТРАНАХ в конце 1990-х (согласно исследованиям европейского банка реконструкции и развития и всемирного банка) .
Страны	Процент фирм, часто дающих взятки	Средний процент взяток от ежегодного дохода фирм
Азербайджан	59,3	6,6
Армения	40,3	6,8
Белорусь	14,2	3,1
Болгария	23,9	3,5
Венгрия	31,3	3,5
Грузия	36,8	8,1
Казахстан	23,7	4,7
Киргизия	26,9	5,5
Литва	23,2	4,2
Молдова	33,3	6,1
Польша	32,7	2,5
Россия	29,2	4,1
Румыния	50,9	4,0
Словакия	34,6	3,7
Словения	7,7	3,4
Узбекистан	46,6	5,7
Украина	35,3	6,5
Чехия	26,3	4,5
Хорватия	17,7	2,1
Эстония	12,9	2,8

Коррумпированные режимы никогда не пользуются «любовью» граждан, а потому они политически неустойчивы. Легкость свержения в 1991 советского строя была обусловлена, во многом тем фактом, что советская номенклатура имела репутацию насквозь коррумпированного сообщества, пользующегося со стороны рядовых граждан СССР заслуженным презрением. Поскольку, однако, в постсоветской России советский уровень коррупции был многократно превзойден, это привело к низкому авторитету режима Б.Н.Ельцина в глазах большинства россиян.

Участниками дискуссий о коррупции выдвигалось, впрочем, мнение, что коррупция имеет не только негативные, но и позитивные последствия. Так, в первые годы после распада СССР бытовало мнение, что если позволять чиновникам брать взятки, то они работают более интенсивно, а коррупция помогает предпринимателям обходить бюрократические рогатки.

Концепция благотворности коррупции не учитывает, однако, очень высокую степень отсутствия контроля, которую политики и чиновники-бюрократы приобретают в коррумпированных обществах. Они могут по своему усмотрению создавать и интерпретировать инструкции. В таком случае, вместо стимула для более эффективной деятельности, коррупция становится, наоборот, стимулом для создания чрезмерного числа инструкций. Иначе говоря, взяткополучатели преднамеренно создают все новые и новые барьеры, чтобы затем за дополнительную плату «помогать» их преодолевать.

«Апологеты» коррупции также доказывают, будто взяточничество может сокращать время, необходимое на сбор и обработку бюрократических документов. Но взятки не обязательно ускоряют скорость канцелярской работы. Известно, например, что в Индии госслужащие высокого ранга берут взятки следующим образом: они не обещают взяткодателю более ускоренную обработку его документов, но предлагают замедлить процесс оформления документов для конкурирующих компаний.

Аргумент, будто коррупция является стимулом для развития экономики, особенно опасен тем, что разрушает законность и правопорядок. Некоторые отечественные криминологи утверждают, что в начале 1990-х в постсоветской России «из лучших побуждений» наказания за служебные злоупотребления оказались фактически временно отмененными, и это привело к росту бюрократического вымогательства, усугубившем экономический кризис.

Борьба с коррупцией.

Поскольку государственная коррупция стала одним из тормозов развития не только отдельных стран, но и мирового хозяйства в целом, она начала рассматриваться начиная примерно с 1980-х как одна из главных забот международной политики.

Цели борьбы с коррупцией могут выбираться по-разному: немедленное повышение эффективности в частном секторе, долгосрочная динамическая эффективность экономики, ее рост, социальная справедливость, политическая стабильность. Соответственно избранной цели используют наиболее подходящие меры по борьбе с коррупцией.

В качестве наиболее простого инструмента часто выбирают реформы законодательства – не только и не столько ужесточение наказаний за коррупцию, сколько упрощение и уменьшение государственного контроля (уменьшение частоты проверок, понижение налогов) для снижения самих возможностей злоупотреблять служебным положением. В арсенале государственных мер по борьбе с коррупцией есть и довольно простые меры по элементарному ужесточению контроля. В постсоветской Грузии, например, введена система, в соответствие с которой правительственные чиновники обязаны декларировать свои доходы, когда они вступают в должность, так же как и тогда, когда они покидают свои посты.

Международной борьбе против коррупции серьезно мешают различия между правовыми системами разных стран в трактовке коррупции как экономического правонарушения. Так, в одних странах (например, в Тайване) наказывают только взяткополучателей, а предложение взятки не является уголовно наказуемым деянием. В других странах (например, в Чили) ситуация диаметрально противоположная: дача взятки – уголовное преступление, а получение взятки таковым не считается, если только чиновник не совершил иные злоупотребления. Помимо расхождений в признаках уголовно наказуемого коррупционного правонарушения есть сильные отличия в мерах наказания за него.

Хотя эти меры должны осуществляться центральным правительством, они требуют также поддержки со стороны гражданского общества. Когда воля политических лидеров опирается на активную общественную поддержку, то удается в достаточно короткий срок добиться сильных изменений (как это было в 1990-е в Италии при проведении компании «Чистые руки»). Напротив, если граждане возлагают все надежды на «мудрых правителей», а сами пассивно ждут результата, то шумная компания борьбы с коррупцией может закончиться еще большим ее ростом (именно так произошло в нашей стране в начале 1990-х) или вылиться в репрессии против политических противников правящего режима.

Однако законодательные действия государства принципиально не могут внести решающего перелома в борьбу с коррупцией (хотя бы потому, что борьбу с коррупцией могут «возглавить» сами коррумпированные чиновники). Решающий успех возможен только путем повышения зависимости государства от граждан. Для этого необходимы такие долгосрочные институциональные реформы как сокращение числа и размеров государственных органов управления и их штатов, создание специальных или даже независимых от государства институтов, уполномоченных расследовать обвинения в коррупции (как, например, институт омбудсмана в Швеции и в некоторых других странах), введение системы этических стандартов для государственных служащих и т.д. Наконец, борьба с коррупцией невозможна без помощи добровольных осведомителей. В США осведомитель получает от 15 до 30% стоимости выявленного по его доносу материального ущерба и защищен от преследований со стороны разоблаченных им нарушителей.

Возможность реализации этих мер зависит не столько от политической воли правителей, сколько от культуры управляемого общества. Например, в странах Востока со слабыми традициями самоуправления лучше делать ставку на престижность и высокую оплату государственной службы. Именно этим путем пошла Япония и «азиатские тигры» (особенно, Сингапур и Гонконг), где высокий авторитет госчиновников позволил создать высокоэффективную экономическую систему при относительно малочисленном управленческом аппарате и слабой коррупции. В западных же странах с характерным для них недоверием к «государственной мудрости», напротив, чаще акцентируют внимание на развитии действий неправительственных организаций, гражданского самоуправления и контроля.

Успешная борьба с коррупцией, как доказывают экономисты, дает немедленные выгоды, которые во много раз превышают связанные с нею расходы. Согласно некоторым оценкам, затрата одной денежной единицы (доллара, фунта стерлингов, рубля…) на противодействие коррупции приносит в среднем 23 единицы при борьбе с коррупцией на уровне отдельной страны и около 250 при борьбе с нею на международном уровне.

В настоящее время общепризнанно, что ни отдельные страны, ни международные организации не могут справиться с коррупцией самостоятельно, без помощи друг другу. Победить коррупцию в отдельной стране почти невозможно, так как сопротивление бюрократии оказывается слишком сильным. Даже если и существует политическая воля к подавлению коррупции, недостаток практического опыта, информации и финансовых ресурсов снижает ее эффективность. Интернациональные организации – такие как Организация Объединенных Наций, Европейский Союз, Всемирный Банк и др. – активно стимулируют борьбу с коррупцией, но и они с их опытными штатами, информированностью и большими финансами не могут успешно противостоять коррупции в какой-либо стране, если ее правительство и граждане не проявляют воли и решимости к борьбе. Вот почему данная проблема может быть разрешена только в тесном сотрудничестве между отдельными странами и международными организациями.

На волне скандальных разоблачений по делу «Локхид» в 1977 в США был принят Закон о коррупции за рубежом, согласно которому американские служащие и чиновники наказывались штрафами или лишением свободы за дачу взяток служащим других государств. Хотя этот закон принимался в надежде, что другие страны-инвесторы последуют примеру США, но тогда этого так и не произошло. Лишь в феврале 1999 вступила в силу запрещающая использовать подкуп при заключении зарубежных сделок Конвенция ОЭСРпротив взяточничества, которую подписали 35 государства. Однако распространение информации о ней происходило довольно медленно: когда в 2002 проводили опрос среди менеджеров стран «третьего мира», активно работающих с зарубежными предпринимателями, только 7% респондентов продемонстрировали хорошее знакомство с Конвенцией, в то время как 42% даже не слышали о ее существовании.

Коррупция в России.

Для отечественной истории, как и для истории других отстающих в развитии стран, характерна высокая зараженность государственного аппарата коррупционными отношениями.

Повальные взяточничество и вороватость чиновников впервые были осознаны как препятствие развитию страны еще во времена Петра I . Известен исторический анекдот: император решил сгоряча издать указ, согласно которому следует вешать любого чиновника, укравшего сумму, равную цене веревки; однако его сподвижники в один голос заявили, что в таком случае государь останется без подданных. Характерно, что возглавивший по личному указанию императора борьбу с казнокрадством и взяточничеством обер-фискал Нестеров сам в конце концов был казнен за взятки. Смешение государственной казны с личным карманом оставалось типичным не только в 18-м, но и в 19-м веке. Сюжет Ревизора Н.В.Гоголя основан именно на том, что в николаевской России чиновники почти всех рангов систематически злоупотребляли своим положением и постоянно находились в страхе перед разоблачением. Лишь после Великих реформ 1860-х уровень коррумпированности российского чиновничества начал понижаться, хотя и оставался все же выше «среднеевропейского» уровня.

В Советском Союзе отношение к коррупции было довольно двойственным. С одной стороны, злоупотребление служебным положением рассматривалось как одно из наиболее тяжелых нарушений, поскольку оно подрывало авторитет советской власти в глазах граждан. С другой, государственные управляющие очень быстро сформировались в СССР в своеобразный государство-класс, противостоящий «простым людям» и неподвластный их контролю. Поэтому, с одной стороны, в советском законодательстве предусматривались гораздо более жестокие, чем в других странах, наказания взяточникам – вплоть до смертной казни. С другой же стороны, представители номенклатуры были фактически неподсудны и не слишком боялись наказаний. В 1970-е коррупция стала приобретать системный, институциональный характер. Должности, дающие широкий простор для злоупотреблений, стали кое-где буквально продаваться. В крахе советского режима большую роль сыграл именно шок от выявленных в конце 1980-х злоупотреблений на самом высоком уровне («рашидовское дело», «дело Чурбанова»).

Хотя радикальные либералы во главе с Б.Н.Ельциным шли к власти под лозунгами борьбы со злоупотреблениями, однако сами они, оказавшись во власти, заметно «перекрыли» достижения своих предшественников. Удивленные иностранцы даже заявляли, будто в России 1990-х «большинство государственных служащих попросту не догадываются, что личное обогащение на службе является криминалом». Для подобных оценок имелось много оснований. Дело в том, что доходы госчиновников оставались довольно скромными, но при этом без их благоволения заниматься бизнесом было практически невозможным. Особенно богатые возможности для злоупотреблений возникли во время проведения приватизации, когда ее организаторы могли буквально «назначать в миллионеры» понравившихся им людей.

Наиболее негативной чертой постсоветской коррупции исследователи считают не столько высокую интенсивность вымогательства, сколько его децентрализованный характер. Если, например, в Китае или в Индонезии предпринимателю достаточно «подмазать» нескольких высокопоставленных администраторов, то в России приходится платить поборы в карман не только им, но и массе «мелких начальников» (типа санитарных и налоговых инспекторов). В результате развитие постсоветского бизнеса приобрело очень уродливый характер.

Проведенное в 2000–2001 фондом «Информатика для демократии» исследование показало, что на взятки в России ежегодно тратят около 37 млрд. долл. (примерно 34 млрд. – взятки в сфере бизнеса, 3 млрд. – бытовая коррупция), что почти равно доходам госбюджета страны. Хотя эта оценка одними специалистами была сочтена завышенной, а другими заниженной, она показывает масштаб постсоветской коррупции.

В начале 2000-х правительство РФ начало демонстрировать желание ограничить коррупцию, однако, ввиду широкого размаха этого явления, понизить уровень коррупции до среднемировых стандартов удастся, видимо, еще не скоро.

Юрий Латов

Литература:

Райсман В.М. Скрытая ложь. Взятки: «крестовые походы» и реформы . М., «Прогресс», 1988
Левин М.Й., Цирик М.Л. Коррупция как объект математического моделирования . – Экономика и математические методы, 1998. Вып. 3.
Тимофеев Л.М. Институциональная коррупция . М., РГГУ, 2000
Сатаров Г.С., Пархоменко С.А. Разнообразие стран и разнообразие коррупции (Анализ сравнительных исследований) . М., 2001
Роуз-Аккерман С. Коррупция и государство. Причины, следствия, реформы . М., «Логос», 2003
Центр антикоррупционных исследований и инициатив «Трансперенси Интернешнл-Р» (http://www.transparency.org.ru)

Не менее негативно коррупция влияет на экономическое развитие любой страны. Деструктивное влияние коррупции на экономику состоит в том, что коррупция становится препятствием на пути реализации макроэкономической политики государства. Дело в том, что поражая низшие и средние звенья системы управления, подкупая их аппарат, коррупция парализует деятельность центрального правительства, которое перестает получать достоверную информацию о реальном положении дел в экономике страны, а следовательно, не может добиться реализации намеченных целей. Одним из основных негативных проявлений воздействия коррупции на экономическое развитие является увеличение затрат для предпринимателей (особенно для мелких фирм, наиболее беззащитных перед вымогателями). Так, трудности продвижения бизнеса в странах с развивающейся экономикой связаны во многом именно с тем, что чиновники заставляют предпринимателей часто давать взятки, которые превращаются в своего рода дополнительное налогообложение. Даже если предприниматель честен и не дает взяток, он несет урон от коррупции, поскольку вынужден тратить много времени на общение с нарочито придирчивыми чиновниками.

Особенно разрушительной является взаимосвязь коррупции и теневой экономики. Очевидно, что любая экономическая деятельность, не регулируемая законами, нуждается в бюрократической и политической протекции, которая может быть обеспечена только незаконно, чаще всего через коррупцию. Спрос на незаконные действия часто может быть последствием издержек, связанных с законной регистрацией и организацией, с использованием бюрократией своих полномочий. Законность означает значительные постоянные издержки. В бедных странах относительный размер теневой экономики вероятнее будет выше, чем в богатых. Также обнаруживается, что незаконные структуры должны платить относительно больше из их чистого дохода (в виде взяток), чем законные. Тем не менее, сама коррупция также является причиной того, что фирмы уходят в подполье. Более того, коррумпированность увеличивается с ростом доли теневого сектора в экономике. Положительная эмпирическая связь между коррупцией и долей теневого сектора в экономике подтверждается и теоретически, и эмпирически. Теневая экономика является одним из основных механизмов, с помощью которого коррупция глубоко закрепляется в обществе. Заметим, что коррупционные сборы с теневой экономики достаются легальным бюрократическим структурам. По этой причине бюрократии весьма выгодно иметь большой теневой сектор, высокую степень коррумпированности общественных отношений.

Другое проявление деструктивного влияния коррупции на экономику состоит в том, что бюрократическая волокита, взятки при оформлении деловых документов делают деловой климат страны крайне непривлекательным для зарубежных инвестиций, что, в конечном счете, тормозит экономический рост. Взаимосвязь коррупции и инвестиций показана в работах американского экономиста П. Мауро. Он пытался «определить каналы, через которые коррупция и другие институциональные факторы влияют на экономический рост, и измерить величину этих воздействий» 1 . Для этого использовались различные показатели, в том числе 56 факторов инвестиционных рисков для 68 стран. Респонденты оценивали факторы риска по шкале от одного до десяти. В качестве одного из факторов была названа коррупция («уровень вовлечения коррупционных или сомнительных платежей в деловые операции»). Среди индикаторов риска были и «качество судебной системы», и «степень бюрократической волокиты». Модель П. Мауро позволила предположить, что рост рассчитываемого индекса «эффективности бюрократии» (индекс, близкий к индексу восприятия коррупции «Трансперенси Интернешнл») на 2,4 балла снижает темп экономического роста страны примерно на 0,5%. По расчетам другого американского экономиста Шан-Чин Вая, увеличение индекса коррупции на один балл (при 10-балльной шкале) сопровождается падением на 0,9% прямых иностранных инвестиций. Впрочем, следует заметить, что жесткая отрицательная корреляция между уровнем коррупции и уровнем экономического роста отсутствует, эта связь заметна лишь как общая закономерность, из которой

Mauro P. The Effects of Corruption on Growth, Investment, and Government Expenditure // International Monetary Fund Working Paper. 1996. September. P. 1-28.

есть много исключений. Пример такого исключения - ситуация в странах Юго-Восточной Азии, где, несмотря на высокий уровень коррупции, объемы зарубежных инвестиций в их экономики весьма велики. Ответ кроется в степени «прогнозируемости» коррупции: если объем взяток, который нужно платить, заведомо известен, то коррупцию можно воспринимать как своеобразное налогообложение. Если этот объем «непрогнозируем», то инвесторы предпочтут не вкладывать деньги в такой рисковой ситуации. Влияние коррупции на иностранные инвестиции, учитывавшие не только объем коррупции, но и ее «прогнозируемость», в последнее время играет значительную роль для стимулирования инвесторов. Однако коррупционные контракты не дают законного права на обращение в суд при нарушении условий контракта, поэтому инвестор чувствует себя незащищенным, даже если коррупция «предсказуема», и следовательно, предпочитает налоги взяткам.

Наконец, коррупция негативно влияет на уровень жизни. Бедные страны, как правило, более коррумпированы, чем богатые. Этот вывод подтверждают многочисленные статистические исследования, в том числе установлена значительная отрицательная корреляция между ВВП на душу населения и уровнем коррумпированности страны. По данным всемирного опроса общественного мнения «Барометр мировой коррупции» (Global Corruption Barometer), составленного по заказу «Трансперенси Интернешнл», в 2013 г. уровни взяточничества по всему миру были очень высоки, однако большинство граждан верили, что способны остановить коррупцию, готовы противостоять должностным злоупотреблениям, тайным сделкам и подкупу . Еще в 2010 г. в таких бедных странах, как Либерия и Камбоджа, девяти человек из десяти давали взятку; в наиболее богатых странах Евросоюза и США данный показатель составлял один человек из двадцати .

В то же время существующие методы статистического анализа не позволяют надежно выявить причинно-следственную связь: коррупция делает страну беднее, или бедность страны предопределяет высокий уровень коррупции? Вместе с тем, оценка влияния в 2014 г. величины ВВП на душу населения по 153 странам мира на индекс восприятия коррупции (CPI) с удовлетворительной степенью достоверности (R = 0,641) показывает наличие между ними прямой зависимости (СР1= 0,8305л; + 31,875). Из этого следует, что чем выше экономический потенциал страны, тем больше значение CPI и, соответственно, нетерпимее обстановка к коррупционным проявлениям. Вопрос о взаимосвязи между уровнем коррумпированности страны и ее экономическим положением: чем более развита страна, тем меньше коррупционных проявлений в ней

Тамимдарова Алина

В сочинении автор рассматривает значение слова коррупция, её влияние на общество, какие люди должны стоять у власти. Обращается к произведениям Д.И.Фонвизина и Н.В.Гоголя: рассматривает позцию авторов по отношению к этой проблеме в комедии"Недоросль" и " "Ревизор". Именно в школе надо закладывать порядочность, честность, сердечную доброту, чтобы это зло искоренить в нашей жизни.

Скачать:

Предварительный просмотр:

Муниципальное бюджетное общеобразовательное учреждение «Камскополянская средняя общеобразовательная школа №2 с углублённым изучением отдельных предметов»

Сочинение

Коррупция, ее негативное влияние на общество

Выполнила

Ученица 9 Б класса

Тамимдарова Алина,

15 лет.

Руководитель:

Учитель русского язык

И литературы

Кузьмина Е. В.

Камские Поляны, 2017 год

Коррупция - это злоупотребление служебным положением, дача взятки, получение взятки, злоупотребление полномочиями, коммерческий подкуп либо иное незаконное использование физическим лицом своего должностного положения вопреки законным интересам общества и государства в целях получения выгоды. То есть, коррупция - это любые незаконные действия, осуществляемые для личной выгоды - так я понимаю определение коррупции.

На сегодняшний день в нашей стране актуальна проблема коррупции. К сожалению, на общество она влияет отрицательно. Чему может взяточничество и подкуп научить детей? Подрастающее поколение должно видеть наглядные примеры честной, неподкупной, справедливой власти. Государство должно показывать, какие поступки совершать нельзя, а за какие нужно нести наказание, как нужно решать всевозможные политические, экономические, судебные решения, как нужно управлять страной. Поэтому так важно, чтобы у власти в стране стояли честные, порядочные, неподкупные люди, которые не поменяют свое решение даже за большие деньги.

Так, к примеру, Д.И. Фонвизин в своей комедии «Недоросль» обращает внимание на деспотизм самодержавной власти и крепостного права. Автор недоволен системой образования и воспитания «недорослей», существующей в эпоху правления Екатерины. Он пришел к выводу, что само зло заключено в крепостнической системе и требовал борьбы с этим злом, возлагая надежды на «просвещенную» монархию и передовую часть дворянства. Стародум выступает в комедии как проповедник просвещенности и образования. «Имей сердце, имей душу, и будешь человек во всякое время»,- такова жизненная позиция Стародума. То есть, прежде всего нужно жить по закону долга, чести, справедливости, служить отечеству, стремиться быть полезными своим согражданам. А с такими, как госпожа Простакова, автор считает, быть жёстче, наказывать строгостью закона- её имение берут в опеку! Моё мнение совпадает с Фонвизиным, и в современном мире надо наказывать зло конфискацией имущества, лишением зарплаты, премии…

В знаменитой комедии Н.В. Гоголя «Ревизор» перед нами целая галерея взяточников. «Я решился собрать в одну кучу все дурное в России, какое я тогда знал... и за одним разом посмеяться над всем»,- так определил автор замысел своей комедии. Используя во всю мощь силу смеха, Гоголь создает целую «корпорацию разных служебных воров и грабителей». И говорящие фамилии, и речевые характеристики, и авторские ремарки

служат раскрытию основной идеи - обличению беззакония и лакейства, творящегося по

всей России. Взяточничество здесь - норма жизни, главное брать столько, сколько полагается «по чину». Судья «честно» признается в том, что он берет взятки, но борзыми щенками, а это «уже не взятка»…

Нельзя нам жить по тем законам, когда бюрократическая машина России сформировала психологию чиновника. Подлинное достоинство человека, тем более врача, чиновника, в неподкупности, а не в волчьем законе мира мошенников и взяточников. Именно эта позиция Н.В.Гоголя, на мой взгляд, должна воспитываться со школьной скамьи. Ведь именно об этом мы говорим на уроках. Мы обязаны помнить об этих истинах, чтобы не жить в страхе и позоре всю свою жизнь.

В современное время учить бороться с коррупцией нужно уже со школы. Воспитывать в детях честность и порядочность - задача всех школ. Ведь именно со школы мы выносим все основные знания и понятия о жизни. Именно в школе дети учатся жить. Их нужно всего лишь направить в правильную сторону.

Таким образом, я попыталась раскрыть суть проблемы коррупции и ее влияния на общество.